ТЫ РАБ В САНТО-ДОМИНГО
а
В МЕТРОПОЛИИ ВСПЫХНУЛ КАКОЙ-ТО ТАМ БУНТ ПРОТИВ КАКОГО-ТО ТАМ МОНАРХА, НО ТЕБЕ ПОХУЙ, ВЕДЬ ГЕНЕРАЛ-ГУБЕРНАТОР ОСТАЛСЯ ПРЕЖНИЙ
а
ИЗ МЕТРОПОЛИИ ВОЗВРАЩАЕТСЯ МАВР, ЧТО-ТО ТАМ КРИЧАЩИЙ ПРО РАВНЫЕ ПРАВА И ВРОДЕ ДАЖЕ НЕГРАМ ЧТО-ТО ДАДУТ
а
ГУБЕРНАТОР ЕГО КАЗНИТ
а
ТЕБЯ ЗАЕБАЛО, ЧТО ТЕБЯ СЧИТАЮТ ЗА ГОВНО ИЗ-ЗА СООТВЕТСТВУЮЩЕГО ЦВЕТА КОЖИ И РЕШИЛ ПОКАЗАТЬ БЕЛЫМ КУЗЬКИНУ МАТЬ!
а
ЛИБЕРТЕ! ЭГАЛИТЕ! ФРАТЭРНИТЭ!
а
НАПОЛЕОН ХОТЯ И ВЕЛИКИЙ ПОЛКОВОДЕЦ, НО СОСЁТ ТВОЙ ТОЛСТЫЙ ЧЁРНЫЙ ХУЙ ПЕРЕД НЕПОБЕДИМОЙ АРМИЕЙ ИЗ ВЧЕРАШНИХ РАБОВ-ПЛАНТАТОРОВ, КАК СОСЁТ ЕГО И ИСПАНИЯ С АНГЛИЕЙ
а
НУ ВОТ И ВСЁ, ПОБЕДА, СВОБОДА! РАБСТВО ОТМЕНЕННО, ТЫ МОЖЕШЬ ОТКРЫТО ЕБАТЬ ВСЕХ БЕЛЫХ И ЖИТЬ В СВОЁ УДОВОЛЬСТВИЕ, РАЗВИВАТЬСЯ, СТРОИТЬ ЭКОНОМИКУ, СОВЕРШАТЬ НАУЧНЫЕ ОТКРЫТИЯ!
а
НО ТЫ БЕРЁШЬ НОЖ И НАЧИНАЕШЬ РЕЗАТЬ БЕЛЫХ...
а
...ОКЕЙ, БЕЛЫЕ БЫЛИ МУДАКАМИ И ВЕЛИ С ВАМИ ПО-МУДАЦКИ, В КАКОМ-ТО СМЫСЛЕ ОНИ ЭТОГО ЗАСЛУЖИЛИ
а
НО БЕЛЫЕ ИМЕЮТ ОГРОМНЫЕ БИБЛИОТЕКИ, СПОСОБНЫЕ ПОДАРИТЬ ВСЕМ ЧЁРНЫМ ДОРОГУ К ПРОСВЕЩЕНИЮ И ВЕЛИКИМ ОТКРЫТИЯМ
а
И ПОХУЙ, ЧТО НА ВОСТОКЕ МУЛАТСКИЕ ДЕТИ ЧЕРНИЛЬНИЦ ОТДЕЛИЛИСЬ ОТ ВАС, ВЫ ЭЛИТА, ТАК КАК ВОСПИТЫВАЛИСЬ В ДУХЕ ФРАНЦУЗСКОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ И ФРАНЦУЗСКИХ ЛИБЕРАЛЬНЫХ ЗАКОНОВ
а
2019-Й ГОД
а
ИСТОРИЯ ПРАВИТЕЛЕЙ БОГАТА НА ЕБАНУТЫХ, НИ ОДИН ИЗ НИХ НЕ УШЁЛ ИЗ ВЛАСТИ СВОЕЙ СМЕРТЬЮ
а
ИМПЕРАТОР, ПРИКАЗЫВАВШИЙ УБИВАТЬ СОБАК, ВЕДЬ ВЕРИЛ, ЧТО ДУША ЕГО КОНКУРЕНТА ПЕРЕСЕЛИЛАСЬ ИМЕННО В НИХ
а
ВРАЧ-ДИКТАТОР, КОТОРЫЙ В СВОБОДНОЕ ВРЕМЯ ТЫКАЛ ИГОЛКИ В КУКЛУ КЕННЕДИ
а
ЕДИНСТВЕННЫМ АДЕКВАТНЫМ ВЛАДЫКОЙ ОКАЗАЛСЯ ОФИЦЕР ВМФ США, ПО СЛУЧАЙНОСТИ ПРОВОЗГЛАШЁННЫЙ "РЕИНКАРНАЦИЕЙ КОРОЛЯ ФОСТЕНА"
а
ПРЕЗИДЕНТЫ ЖЕ МЕНЯЮТСЯ ЧАЩЕ, ЧЕМ КУЧМА МЕНЯЛ ПРЕМЬЕРОВ
а
РАБСКИЙ ТРУД НА ПЛАНТАЦИЯХ ОСТАЛСЯ, НО ТЕПЕРЬ ВЫ КАК БЫ СВОБОДНЫЕ ГРАЖДАНЕ
а
В БЫТУ ПОПУЛЯРНЫ КУЛЬТ ВУДУ И МАГИ, ОБЕРЕГАЮЩИЕ ЛЮДЕЙ ОТ ПРОКЛЯТИЙ ПРЕЗИДЕНТА США
а
В РЕКАХ ТЕЧЁТ ГОВНО СИЛЬНЕЕ, ЧЕМ В РАШКЕ, А БЛАГОДАРЯ ЭТОМУ ТЫ НАСТОЛЬКО ЛОХ, ЧТО ПРИШЕДШИЕ НА ПОМОЩЬ НЕПАЛЬСКИЕ ВОЛОНТЁРЫ ЗАНЕСЛИ В ТВОЮ СТРАНУ ХОЛЕРУ
а
СПУСТЯ 200 ЛЕТ НЕЗАВИСИМОСТИ ФРАНЦУЗЫ ДО СИХ ПОР ВВОДЯТ ВОЙСКА И СПАСАЮТ ТЕБЯ ОТ ДОЛБОЁБОВ-ДИКТАТОРОВ
а
ИЗ СОСЕДНЕЙ МУЛАТСКОЙ ДОМИНИКАНЫ БОГАТЫЕ ТУРИСТЫ ЕДУТ В ВАШУ СТРАНУ, ЧТОБ НАЙТИ ОТЛИЧИЯ МЕЖДУ ТОБОЙ И ОБЫЧНОЙ АФРИКАНСКОЙ СТРАНОЙ И ПОКИДАТЬ В ЁБЛА ТВОИХ ДЕТЕЙ КОПЕЙКИ
а
ДАЖЕ ЕБАНАЯ ДИАСПОРА ВО ФЛОРИДЕ ЖИВЁТ В КАКИХ-ТО ЕБЕНЯХ НА УРОВНЕ БОМЖЕЙ
а
НАЧИНАЕШЬ ВСЕРЬЁЗ ЗАДУМЫВАТЬСЯ ОБ УМСТВЕННЫХ СПОСОБНОСТЯХ НЕГРОВ

В кои-то веки портников на гранях написал что-то разумное. В чём-то он прав, что, впрочем, не отменяет сказанного мною в предыдущем посте: демократия-то в Украине и в самом деле есть, а вот приличных кандидатов как не было так и нет. Выход я вижу только в агоризме.

Почти 30 лет назад на первом Съезде народных депутатов СССР теперь уже прочно позабытый Александр Оболенский пытался выдвинуть свою кандидатуру на пост председателя Верховного Совета СССР в качестве альтернативы Михаилу Горбачеву. У участников съезда, как и у большинства советских граждан, эта попытка вызвала священный ужас, депутат Оболенский не был даже включен в списки для голосования. Несмотря на то что за несколько месяцев до съезда прошли первые в истории Советского Союза альтернативные выборы депутатов, сама готовность бросить вызов генеральному секретарю ЦК КПСС казалась советским людям настоящим кощунством.

Тогда можно было подумать, что все это временно, что после нескольких избирательных циклов возникнет понимание важности альтернативы и конкуренции. Но в случае с Россией это оказалось иллюзией. Даже сейчас, спустя три десятилетия, власть воспринимает успех альтернативных - то есть связанных с сервильной, полностью подконтрольной Кремлю "оппозицией" - кандидатов на губернаторских выборах в качестве личного оскорбления, и президент не может заставить себя направить им поздравления с победой.

О самом президенте я уж и не говорю. Победивший на первых и последних альтернативных выборах президента РСФСР Борис Ельцин предпочел альтернативности наследственную монархию, лишь по недоразумению считающуюся республикой современного типа. Ельцин передал власть избраннику собственной семьи Владимиру Путину - при этом контролируемая властью олигархическая информационная машина уничтожала возможных конкурентов чекистского царя. Преемник Путина Медведев был избран лично главой государства, возвращение Путина в Кремль стало результатом договоренностей первых лиц. Россияне играли во всем этом роль статистов, их никто не спрашивал всерьез - и спрашивать не будет. Следующий президент России появится по личному распоряжению Путина или в результате переворота, который покончит с путинским режимом. Жителей России тогда заставят легитимизировать результаты этого переворота на внеочередных президентских выборах - и все, здравствуй, новый государь.

Самое страшное - даже не нежелание и неготовность россиян участвовать в управлении своим государством, а то, что этот инфантилизм воспринимается как благо. Это можно понять по реакции российских медиа на решение украинского шоумена Владимира Зеленского участвовать в выборах президента страны. Откровенная насмешка, утверждения, что это выдвижение - свидетельство деградации украинской политической системы... Но почему, собственно?

Понятно что шоумен Зеленский в еще большей степени не готов к управлению Украиной, чем депутат Оболенский - Советским Союзом. Понятно, что его заявление сделано не в расчете на успех, а в качестве элемента телевизионной рекламы популярного шоу или в расчете на парламентский успех новой партии, которую связывают с амбициями олигарха Игоря Коломойского, - ну и что с того? Разве непонятно, что когда не профессиональный политик, а обычный гражданин может заявить о своей готовности участвовать в выборах, а его соотечественники не воспринимают это как большую сенсацию - это и есть демократия? Разве неясно, что когда в стране, находящейся в периоде утверждения своей национальной идентичности, граждане готовы голосовать на выборах за соотечественника еврейского происхождения, при этом русскоязычного, - это и есть демократия?

Если бы Владимира Зеленского не было, его нужно было бы придумать, для того чтобы показать, на какое немыслимое расстояние разошлись Россия и Украина за эти 30 лет. Зеленский, сам того не понимая, бросил личный вызов не Петру Порошенко, готовому бороться за свою должность на честных демократических выборах, а Владимиру Путину, Александру Лукашенко, Нурсултану Назарбаеву и другим вечным правителям совкового электората. Именно эти люди теперь будут личными врагами комика, именно они будут его по-настоящему ненавидеть. https://grani-ru-org.appspot.com/opinion/portnikov/m.274550.html

Достаточно тяжким, достаточно ошеломляющим ударом была в тридцать третьем году утрата привычного уклада жизни, дома, страны, книг, памятных мест и имущества, сопровождавшаяся постыдной кампанией отлучений и отречений на родине. Я никогда не забуду той безграмотной и злобной шумихи в печати и на радио, которую подняли в Мюнхене по поводу моей статьи о Вагнере, той травли, после которой я только и понял по-настоящему, что обратный путь мне отрезан; ни мучительных поисков слова, попыток написать, объясниться, ответить, «писем в ночь», как назвал эти задушевные монологи Рене Шикеле, один из многих ушедших от нас друзей. Достаточно тяжело было и дальнейшее — скитания из одной страны в другую, хлопоты с паспортами, жизнь на чемоданах, когда отовсюду слышались позорнейшие истории, ежедневно поступавшие из погибшей, одичавшей, уже совершенно чужой страны. Всего этого не изведал никто из вас, присягнувших на верность «осененному благодатью вождю» (вот она, пьяная образованность, — ужасно, ужасно!) и подвизавшихся под началом Геббельса на ниве культуры. Я не забываю, что потом вы изведали кое-что похуже, чего я избежал; но это вам незнакомо: удушье изгнания, оторванность от корней, нервное напряжение безродности. Иногда я возмущался вашими преимуществами. Я видел в них отрицание солидарности.

Если бы немецкая интеллигенция, если бы все люди с именами и мировыми именами — врачи, музыканты, педагоги, писатели, художники — единодушно выступили тогда против этого позора, если бы они объявили всеобщую забастовку, многое произошло бы не так, как произошло.

Каждый, если только он случайно не был евреем, всегда оказывался перед вопросом: «А почему, собственно? Другие же сотрудничают. Вряд ли это так уж страшно».

Повторяю: иногда я возмущался. Но никогда, даже в дни самого большого вашего торжества, я не завидовал вам, которые там остались. Я слишком хорошо знал, что эти дни торжества — всего лишь кровавая пена и что от нее скоро ничего не останется. Завидовал я Герману Гессе, в чьем обществе находил в те первые недели и месяцы поддержку и утешение, — завидовал, потому что он давно был свободен, вовремя отойдя в сторону с как нельзя более точной мотивировкой: «Немцы — великий, значительный народ, кто станет отрицать? Может быть, даже соль земли. Но как политическая нация они невозможны! В этом отношении я хочу раз навсегда с ними порвать». И жил себе в безопасности в своем монтаньольском доме, в саду которого играл в бочча со своим растерянным гостем.

Что все сложилось так, как сложилось, — дело не моих рук. Вот уж нет! Это следствие характера и судьбы немецкого народа — народа достаточно замечательного, достаточно трагически интересного, чтобы по его милости многое вытерпеть, многое снести. Но уж с результатами тоже нужно считаться, и нельзя сводить дело к банальному: «Вернись, я все прощу!»

Непозволительно, невозможно было заниматься «культурой» в Германии, покуда кругом творилось то, о чем мы знаем. Это означало прикрашивать деградацию, украшать преступление.

Что существовали занятия более почетные, чем писать вагнеровские декорации для гитлеровского Байрейта, — этого, как ни странно, никто, кажется, не чувствует. Ездить по путевке Геббельса в Венгрию или какую-нибудь другую немецко-европейскую страну и, выступая с умными докладами, вести культурную пропаганду в пользу Третьей империи — не скажу, что это было гнусно, а скажу только, что я этого не понимаю и что со многими мне страшно увидеться вновь.

Дирижер, который, будучи послан Гитлером, исполнял Бетховена в Цюрихе, Париже или Будапеште, становился виновным в непристойнейшей лжи — под предлогом, что он музыкант и занимается музыкой и больше ничем.

Профессор женских и гендерных наук, Sara Hottinger, написала книгу о том, что, во-первых, математику преподают патриархально, и во-вторых, и в-главных, почему-то все норовят формулировать науки на языке математики, причем этот язык засорен культурой капитализма, патриархата и милитаризма. Она же идет следом за критиками, которые "demystified the substantive content of mainstream Western scientific practice, revealing the ideology of domination concealed behind the façade of "objectivity." https://www.mindingthecampus.org/2017/03/02/another-breakthrough-in-feminist-mathematics/

Профессор University of Exeter считает, что изучение математики наносит побочный вред обществу, поскольку учит людей рассуждать без оглядки на социальные и гуманистические вопросы. И, мало этого, те, кто выучит математику, будут более успешны, а это плохо повлияет на тех, кто менее успешен, и на тех, кто более тоже. https://www.nationalreview.com/2018/06/math-can-cause-collateral-damage-to-society-professor/

National Science Foundation потратила более миллиона долларов на подготовку двух десятков "social justice math teachers". https://freebeacon.com/issues/feds-spend-1009762-training-social-justice-math-teachers/

Две национальные организации преподавателей математики объясняют, что математика "unjust and grounded in a legacy of institutional discrimination" - что бы это ни значило. Объясняют, что требование выучить ее основы ведет к сегрегации, и преподавание, значит, не должно это требовать! https://www.campusreform.org/?ID=9627

Я, кстати, уверен, что вся эта социальная справедливость их особенно не волнует. Это просто модный соус, под которым они продают ту же самую идею, которую раньше продавали под всеми остальными соусами - безопасности школьников, уровня образования школьников, заботы о том, чтобы никто не отставал, заботы о том, чтобы таланты не терялись, вовлечения женщин, и так далее. Соуса разные, решение всегда состоит в том, чтобы уменьшить нагрузку и ответственность учителя. Сделать классы поменьше. Придумать программу с упором на домашние задания и самостоятельное изучение. Сократить требования, лучше вообще отменить их…

I heard a Fly buzz - when I died -
The Stillness in the Room
Was like the Stillness in the Air -
Between the Heaves of Storm -

The Eyes around - had wrung them dry -
And Breaths were gathering firm
For that last Onset - when the King
Be witnessed - in the Room -

I willed my Keepsakes - Signed away
What portion of me be
Assignable - and then it was
There interposed a Fly -

With Blue - uncertain - stumbling Buzz -
Between the light - and me -
And then the Windows failed - and then
I could not see to see -

Есть две основные идеологии государственного устройства.

Первая исходит из того, что государство это непременно насилие - одна половина хочет ложиться спать в 10 вечера, вторая хочет играть музыку до 12. Как ни устанавливай закон о тихом времени, кто-то будет недоволен. Отсюда идея - давайте решать все вопросы на самом низком уровне, на каком только можно. Скажем, вопрос, в какой цвет красить двери в квартиры - можно решить на уровне одного дома. Закон о правилах парковки лучше на уровне маленького городка. Хотя правила движения можно уже на уровне Штата. Зачем жителям Техаса такая же политика в образовании, медицине, пенсиях, и всем прочем, как жителям Калифорнии и Массачуссетса, если они хотят совсем разного? Live and let live - мы делаем одним способом, вы другим, и список вопросов, который мы выносим на федеральный уровень, остается самым маленьким - оборона, дипломатия, единая валюта. Как в Конституции. Эту систему предпочитают все, кто не хочет навязывать другим свои идеи, но при этом уверен, что они куда лучше прочих, и готов просто показать все на примере, можете сравнить со своим говном, и позавидовать.

Альтернативу условно назовем "вертикаль власти". Неудержимое стремление передать совершенно все вопросы на самый-самый верх. С тем, чтобы мелкие подразделения - штаты, области, - не думали, что они самостоятельные суверенные государства, а как дивизии под командой центрального штаба. Эту систему предпочитают те, кто, во-первых, маниакально хочет навязать всем свои идеи, и, во-вторых, те, кто уверен, что его идеи проигрывают в честном соревновании. Чтобы не выглядеть плохо, есть два варианта: (а) железный занавес, который закроет от своих - как живут чужие. Или (б) требование, чтобы все жили одинаково.

Главное правило — не действуйте толпой. Действуйте небольшими отрядами человека в три-четыре, не больше. Пусть только этих отрядов будет возможно больше, и пусть каждый из них выучится быстро нападать и быстро исчезать. Полиция старается одной сотней казаков расстреливать тысячные толпы. Вы же против сотни казаков ставьте одного-двух стрелков. Попасть в сотню легче, чем в одного, особенно если этот один неожиданно стреляет и неизвестно куда исчезает. Полиция и войска будут бессильны, если вся Москва покроется этими маленькими неуловимыми отрядами.

Кроме того, товарищи, не занимайте укрепленных мест. Войско их всегда сумеет взять или просто разрушить артиллерией. Пусть нашими крепостями будут проходные дворы и все места, из которых легко стрелять, и легко уйти. Если такое место и возьмут, то никого там не найдут, а потеряют много. Всех же их взять нельзя, потому что для этого каждый дом нужно населить казаками.

Поэтому, товарищи, если вас будут звать идти куда большой толпой и занять укрепленное место, считайте того глупцом или провокатором. Если это глупец — не слушайте, если провокатор — убивайте. Всегда и всем говорите, что нам выгодней действовать одиночками, двойками, тройками, что это полиции выгодно расстреливать нас оптом, тысячами.

Избегайте также ходить теперь на большие митинги. Мы увидим их скоро в свободном государстве, а сейчас нужно воевать и только воевать. Правительство это прекрасно понимает и нашими митингами пользуется для того, чтобы избивать и обезоружить нас.

Собирайтесь лучше небольшими кучками для боевых совещаний, каждый в своем участке, и при первом появлении войск рассыпайтесь по дворам. Из дворов стреляйте, бросайте камнями в казаков, потом перелезайте на соседний двор и уходите.

Строго отличайте ваших сознательных врагов от врагов бессознательных, случайных. Первых уничтожайте, вторых щадите. Пехоты, по возможности, не трогайте. Солдаты — дети народа и по своей воле против народа не пойдут. Их натравливают офицеры и высшее начальство. Против этих офицеров и начальства вы и направляйте свои силы. Каждый офицер, ведущий солдат на избиение рабочих, объявляется врагом народа и становится вне закона. Его, безусловно, убивайте.

Казаков не жалейте, на них много народной крови, они всегдашние враги рабочих. Пусть уезжают в свои края, где у них земля и семьи, или пусть сидят безвыходно в своих казармах. Там вы их не трогайте. Но как только они выйдут на улицу — конные или пешие, вооруженные или безоружные, — смотрите на них как на злейших врагов и уничтожайте их без пощады.

На драгун и патрули делайте нападения и уничтожайте.

В борьбе с полицией поступайте так. Всех высших чинов до пристава включительно при всяком удобном случае убивайте. Околоточных обезоруживайте и арестовывайте, тех же, которые известны своей жестокостью и подлостью, тоже убивайте. У городовых только отнимайте оружие и заставляйте служить не полиции, а вам.

Ебал пизду и афедрон,
Ебал я землю с небесами,
Ебал я ангелов с чертями,
Ебал я Лувр и Монфокон.

Ебал я храм, ебал балкон,
Ебал войну и мир с врагами,
Ебал я лед, ебал я пламя,
Ебал Парнас и Геликон.

Ебал господ, ебал служанок,
Ебал попов и прихожанок,
Ебал я ёбарей, ебя,

Ебал я все, что под луною,
Ебал, читатель, и тебя,
Ебал сонет. Ну, кто со мною?