В Ставрополе начался суд над блогером Виктором Красновым, которому вменяется оскорбление чувств верующих во время спора в социальной сети «ВКонтакте».
Осенью 2014 года Краснов написал в соцсети комментарий незнакомцу со словами «Бога нет», а также назвал Библию в споре «сборником еврейских сказок».

https://meduza.io/news/2016/03/02/v-stavropole-nachali-sudit-ateista-za-slova-boga-net

Мать-одиночка из Екатеринбурга Екатерина Вологженинова, которую суд признал виновной по статье 282 УК РФ за посты в соцсетях, включена в «Перечень террористов и экстремистов» Росфинмониторинга. В списке Вологженинова фигурирует под номером 1188.

https://meduza.io/news/2016/02/27/zhitelnitsu-ekaterinburga-vnesli-v-spisok-terroristov-za-posty-v-sotssetyah

Я если честно хуею с пидорах, которые на полном серьёзе празднуют день основания красной армии. Чего хорошего эта красная армия сделала кому бы то ни было вообще? Чуть ли не самая преступная организация вообще в истории есичо. Это примерно как если бы в Германии отмечали день ССовца или в Испании день инквизитора; правда, рядом с красноармейцами и те и другие — дети малые… В общем, в душе не ебу, что должно быть в головах у людей, отмечающих этот "праздник".

Of all tyrannies, a tyranny sincerely exercised for the good of its victims may be the most oppressive. It would be better to live under robber barons than under omnipotent moral busybodies. The robber baron's cruelty may sometimes sleep, his cupidity may at some point be satiated; but those who torment us for our own good will torment us without end for they do so with the approval of their own conscience. (C) C. S. Lewis

Всякий, кто борется с коррупцией иначе, чем ограничением полномочий чиновника, этим увеличивает влияние государства на нашу жизнь. Если он понимает это, то он фашист; если нет -- он дурак.

“A democracy is nothing more than mob rule, where fifty-one percent of the people may take away the rights of the other forty-nine.” (C) Thomas Jefferson

Демократия может сочетать в себе все виды гнета политического, религиозного, социального. Но, при демократическом строе, деспотизм становится неуловимым, так как он распыляется по различным учреждениям; он не воплощается ни в каком одном лице, он вездесущ и в то же время его нет нигде; оттого он, как пар, наполняющий пространство, невидим, но удушлив; он как бы сливается с национальным климатом. Он нас раздражает, от него страдают, на него жалуются, но не на кого обрушиться. Люди обыкновенно привыкают к этому злу и подчиняются. (C) Морис Палеолог