поехал в школу

Хочу увидеть голую Кристен Риттер.

Либо относитесь к моим фобиям с уважением, либо не относитесь.

Очередная шутка куркумы, или, всё же, правда?

Много шуму наделала история в Курской области, когда на муниципальных выборах кандидат скрыл судимость, но его узнал член избиркома, который с ним сидел. Мало кто знает продолжение этой истории. Член избиркома вызвал милицию. Пришел участковый, который тоже узнал кандидата, т.к. сам сидел на малолетке, и познакомился с кандидатом на этапе в Чите. Составили протокол и вызвали наряд. Приехали два ППС-ника, которых узнал член избиркома как сокамерников по СИЗО, где их всех привлекали прежде по 228 УК (наркотики). Все вместе поехали в районный суд к дежурному судье. Дежурного судью узнал кандидат на выборах и один ППС-ник, оказалось, она прежде работала проституткой на трассе Воронеж-Борисоглебск. Вызвали срочно прокурора. Приехал прокурор района, в котором все узнали раскоронованного вора в законе "Соуса", который удрал в 1995 году с общаком на Кипр. Побежали за ним, но не догнали. Потом плюнули, решили больше никого не вызывать, и разошлись.

В 1998 году он взял несколько иракцев в заложники в тюрьме Бэлмарш. Он приказал заложникам называть его Генерал и угрожал съесть одного из них, если его требования не будут выполнены.

Буду нести хуйню, но надо же с чего-то начинать!

«Бог умер.»
— Двач

«Двач умер.»
— Бог

Яценюк: «Мы ничего не должны РФ. Российский газ случайно попал на территорию Украины и заблудился».

С Порошенко можно вести диалог, ок
http://www.fontanka.ru/2014/08/29/209/ ---> http://www.fontanka.ru/2014/08/29/220/

http://coub.com/view/30v4s удобно

После двух часов скроллирования нашел на бнв футер. Powered by meow.

Дилдатором можно трансформировать обыкновенную хуюнкцию в мондадодрочильню. Удобно.

Вот допустим у меня высокое давление. Если хуй встанет, оно понизится или нет?

Френсису несколько лет за двадцать, 
он симпатичен и вечно пьян. 
Любит с иголочки одеваться, 
жаждет уехать за океан. 
Френсис не знает ни в чем границы: 
девочки, покер и алкоголь… 
Френсис оказывается в больнице: недомоганье, одышка, боль. 
Доктор оценивает цвет кожи, меряет пульс на запястье руки, слушает легкие, сердце тоже, смотрит на ногти и на белки. Доктор вздыхает: «Какая жалость!». Френсису ясно, он не дурак, в общем, недолго ему осталось – там то ли сифилис, то ли рак. 
Месяца три, может, пять – не боле. Если на море – возможно, шесть. Скоро придется ему от боли что-нибудь вкалывать или есть. Френсис кивает, берет бумажку с мелко расписанною бедой. Доктор за дверью вздыхает тяжко – жаль пациента, такой молодой! 
Вот и начало житейской драме. Лишь заплатив за визит врачу, Френсис с улыбкой приходит к маме: «Мама, я мир увидать хочу. Лоск городской надоел мне слишком, мне бы в Камбоджу, Вьетнам, Непал… Мам, ты же помнишь, еще мальчишкой о путешествиях я мечтал». 
Мама седая, вздохнув украдкой, смотрит на Френсиса сквозь лорнет: «Милый, конечно же, все в порядке, ну, поезжай, почему бы нет! Я ежедневно молиться буду, Френсис, сынок ненаглядный мой, не забывай мне писать оттуда, и возвращайся скорей домой». 
Дав обещание старой маме письма писать много-много лет, Френсис берет саквояж с вещами и на корабль берет билет. Матушка пусть не узнает горя, думает Френсис, на борт взойдя. 
Время уходит. Корабль в море, над головой пелена дождя. 
За океаном – навеки лето. Чтоб избежать суеты мирской, Френсис себе дом снимает где-то, где шум прибоя и бриз морской. Вот, вытирая виски от влаги, сев на веранде за стол-бюро, он достает чистый лист бумаги, также чернильницу и перо. Приступы боли скрутили снова. Ночью, видать, не заснет совсем. «Матушка, здравствуй. Жива? Здорова? Я как обычно – доволен всем». 
Ночью от боли и впрямь не спится. Френсис, накинув халат, встает, снова пьет воду – и пишет письма, пишет на множество лет вперед. Про путешествия, горы, страны, встречи, разлуки и города, вкус молока, аромат шафрана… Просто и весело. Как всегда.
Матушка, письма читая, плачет, слезы по белым текут листам: «Френсис, родной, мой любимый мальчик, как хорошо, что ты счастлив там». Он от инъекций давно зависим, адская боль – покидать постель. Но ежедневно – по десять писем, десять историй на пять недель. Почерк неровный – от боли жуткой: «Мама, прости, нас трясет в пути!». Письма заканчивать нужно шуткой; «я здесь женился опять почти»! 
На берегу океана волны ловят с текущий с небес муссон. Френсису больше не будет больно, Френсис глядит свой последний сон, в саван укутан, обряжен в робу… Пахнет сандал за его спиной. Местный священник читает гробу тихо напутствие в мир иной. 
Смуглый слуга-азиат по средам, также по пятницам в два часа носит на почту конверты с бредом, сотни рассказов от мертвеца. А через год – никуда не деться, старость не радость, как говорят, мать умерла – прихватило сердце. 
Годы идут. Много лет подряд письма плывут из-за океана, словно надежда еще жива.
В сумке несет почтальон исправно 
от никого никому слова.

За ночь съел килограмм птичьего молока. Ощущения как после суровой попойки.

А нет, показалось.

У меня появилось подозрение что я – тян, хихи.

Знатно упоролся конфетами.

Если уж вы запретили курить в общественных местах, запретите и пукать.

Вы тут все какие-то мутные.