Там и. о. начальника УФСИН по Москве Максим Залесов и Татьяна Потяева торжественно передают два цветастых пакетика ребятам, у которых первые выборы. В них блокнот, шоколадка, ручка и Конституция. В СИЗО таких ребят шестеро. Остальных после ухода больших начальников награждают члены комиссии.
— Больше не попадай в тюрьму!
— Да я и в этот раз не хотел…
Паренек грустно кивает на поучения и выходит в коридор — лицом к стене, руки за спину. Из рук свисает зеленый блестящий пакетик. Голосование продолжается.
— Вы у нас откуда?
— Из Тулы.
— Я имею в виду, из какой камеры?..
Явка заключенных стопроцентная.
— Все хотят принять участие, хотя бы прогуляться,— смеется один из работников.
Только два человека забирают бюллетени с собой. Сотрудникам СИЗО это не нравится. Их приводят обратно, и они голосуют — говорят, что добровольно. Одним из них оказывается обвиняемый по делу о референдуме «За ответственную власть» журналист РБК Александр Соколов, признанный правозащитным центром «Мемориал» «политзаключенным».
Заключенные относятся к выборам по-разному. Много тех, кто вообще не знает, что делать с бюллетенем. Есть неграмотные.
— Я читать не умею.
— Можете выбирать по картинкам.
Периодически из-за ширмы раздается звук размашистого перечеркивания ручкой. Заключенные спрашивают, что делать, если никто не нравится, и где графа «Против всех». При пересчете обнаружится, что испорченные бюллетени здесь по количеству уступают только «Единой России» и ЛДПР, которую в СИЗО явно любят.

When Powers argued that speech should be protected because by itself it is never dangerous, Kohn countered by saying Powers failed to recognize her white privilege. Speech that seems harmless to middle or upper-class whites, she said, could be deeply threatening to poor and non-white communities. If somebody claims to feel certain speech is unsafe, Kohn said, they should be believed.