https://reed.media/how-ai-reduces-inequality/ "Существует распространенное мнение, что развитие искусственного интеллекта (ИИ) и автоматизация труда — в интересах больших корпораций. Якобы таким образом богатые станут еще богаче, а бедные — еще беднее. Reed решил пересказать статью Тима Уорстона, колумниста Forbes.com, который объясняет, почему ИИ в действительности не увеличивает, а сокращает экономическое неравенство. Капитализм и рынки просто не работают подобным образом. Невозможно, чтобы владельцы новой технологии, где бы она ни применялась и ни внедрялась, получали всю выгоду от этого, показывает Уорстон. Тем не менее на основе заблуждений о росте экономического неравенства из-за внедрения искусственного интеллекта строятся целые планы по изменению мира: введение безусловного базового дохода, рост налоговой нагрузки и перераспределения, налоги на роботов и другие вредные идеи. Главный вопрос: действительно ли ИИ увеличивает неравенство? Никакая другая форма автоматизации не привела к подобным последствиям, совсем наоборот. Автоматизация сельского хозяйства привела к более равному доступу к продуктам питания для всех, а не к неравенству в потреблении пищи. Доступ к Facebook — равный для всех. McDonald’s можно рассматривать как автоматизацию производства гамбургеров. Автоматизация конвейера автомобиля Генри Форда привела не к увеличению неравенства доступа к автомобилям, а к его уменьшению. Автоматизация ведет к более дешевому производству. Это делает все товары более доступными. По крайней мере, это происходит, когда на рынках существует конкуренция, и это то, что заставляет предпринимателя разделять выгоды с потребителями. Уильям Нордхауз в своей работе, опубликованной на сайте Национального бюро экономических исследований, показал, что предприниматели получают от технологических достижений лишь «незначительную долю выгоды», а по большей части выигрыш достается потребителям. На основе данных за вторую половину XX века он выяснил, что только 3% от суммы вклада технологии в общество достаются инноваторам, остальное — потребителям. Роста экономического неравенства при этом не происходит. Утверждение, что такие компании, как Uber и Apple, получат «сверхприбыль» в результате автоматизации труда — неверно, поскольку также существует и конкуренция. Если Apple сможет заменить человеческий труд машинами (хотя сейчас вклад труда в стоимость одного iPhone оценивается в $8), то же смогут сделать и Samsung, Blackberry, Motorola, Nokia и все остальные. Конкуренция между ними сведет нормы прибыли к такому значению, что все потребители выиграют от более низких цен. К тому же невозможно получить большую прибыль, если люди не получат доступ к производимым товарам. Компании не могут получать огромную прибыль, пока потребители ничего не будут потреблять. «Если мы не можем потреблять товары, тогда откуда берется прибыль?» — задается вопросом Уорстон. Мы даже можем посчитать, как распределяется выигрыш от повышения продуктивности. По оценке Джейсона Фурмана из Университета Нью-Йорка, только в 2004 году благодаря Wal-Mart и их дешевым товарам американские потребители сэкономили $263 млрд (или $2329 на семью). Но и семья Уолтонов, которая владеет Wal-Mart, также преуспела. Их состояние оценивается в $100 млрд долларов, но на это им потребовалось около 30 лет. Таким образом, состояние в $100 млрд владельцев Wal-Mart означает выигрыш для потребителей за то же время в $7,8 трлн. Это никак не увеличение неравенства..."