Путину рассказали, как на телешоу одного мальчика спросили: "С какого корабля бегут крысы?" Мальчик, не моргнув глазом, ответил: "С Авроры". Президенту так понравился ответ, что он тут же позвонил начальнику Авроры и спросил в лоб: "У тебя крысы есть?"
Начальник перепугался. Стоит, не знает, что ответить. Только зрачками вращает. Путин говорит: "Кончай вращать, иди посмотри. Я подожду". И смеется.
Делать нечего, пулей полетел начальник в вверенный ему музей на Неве проверить насчет крыс. А Путин ждет у трубки. Того не просек, что звонит на домашний.
Прилетел бедняга на корабль, а там дым трубой. Люди веселятся, дамы визжат, у каждой стеньги по пьяному лежит. Начальник подрабатывал сдачей крейсера революции по высокой таксе, ну вот и доигрался.
Гуляющая публика его спрашивает: "Нехай, чего явился, не запылился? У нас заказ до утра". А он, бледней смерти, зубами стучит, спрашивает: "Крысы есть?"
"Чего? – говорят. – Какие крысы?"
"Путин звонил, крысами интересуется. Ему кто-то донес, что я Аврору под пьянку сдаю. Сейчас тут шмон-омон будет. Всем вечная смерть". – Сел Нехай на палубу и закрыл глаза.
Люди, как услышали про шмон-омон, стали с борта прыгать, там невысоко. Да прямо об лед, далеко не убежишь. Женщины в бальных декольте, мужчины в сюртуках на голую шею. Бантики с себя срывают, воют в голос.
А Путин ждет у телефона. Он еще в Дрездене научился в засаде сидеть, его ничем не проймешь. Вдруг слышит в трубке детский голосок: "Лё, лё".
Путин удивился, говорит: "Кто это?"
Трубка отвечает: "Мыська".
"Какая мышка? Ребенок, где твой папа?"
"Папа на Авлолу поскакал. Там клыськи".
"А тебя как зовут? Ты девочка?"
"Девоська. Я Мыська. А ты кто?"
"Я Вовоська".
Так у них завязался разговор.
В это время в Питере сюжет приближался к кульминации. Это когда знаешь, кто шпион, но еще не ясно, пристрелят его или перенесут экзекуцию в следующую серию.
Нехай увидал, что элитарные алкоголики норовят сбежать по льду в сторону Кронштадта, да как заорет: "Стой, стрелять буду!"
Но не все пустились в бега. На капитанском мостике кантовались парочка – муфлон, который притворялся топ-менеджером, и нюша, которая строила из себя топ-шлюху, хотя только мечтала. Муфлон услышал "стой, стрелять буду" и высунулся: "Кого, куда?" А руку держит на исторической кожаной петле, за которую сдуру дернул старпом в день пальбы по Зимнему. Эту петлю ровно сто лет никто не трогал. Потому что святое!
"Дергать?" – кричит муфлон, а сам в одних кальсонах.
"Я те дерну, сукин кот", – отвечает ему с палубы Нехай и снова поворачивается к удирающим по кронштадтскому льду. Уж очень не хочется одному нести ответственность: "Стойте, суки, всех спалю!"
Ну муфлон и дернул. Палить так палить.
Стрельнуло не сразу, что-то там внутри заходило разбитыми поршнями, ржавое облако повалило из фальшивого дымохода. Нюша в одном чулке вопит рядом: "Так их гадов! Пали, Паша, пали!"
И тут стрельнуло.
Шума больше, чем огня, но что-то ощутимо полетело в сторону Зимнего. А там тоже корпоратив высокого начальства. И когда прилетело, снесло пол греческого зала. Народ моментально протрезвел. Сунулся в окно, а на них полным паром фигачит Аврора, только лед трещит.
Как крейсер с места сдвинулся, никто не заметил, даже Нехай. Видать, тросы ослабли за столетие. Теперь возник вопрос, как все это остановить.
Смотрят элитные пьяницы из Зимнего, а по ним с палубы палят, кораблю пристать велят. Дамы в визг, историческая параллель налицо. И не столько фарс, сколько прямая физическая угроза.
А Путин продолжает разговор:
"И кто же тебя, Мысонька, одну оставил? Где папоська с мамоськой?"
"Папоська на Авлоле, я тебе сказала. А мамоська у хахиля. Сегодня втольник".
"Ой, – говорит Путин восхищенно, – у нее каждый вторник хахель?"
Тем временем в заксобрание Питера приходит нервная депеша из Большого дома о том, что началось восстание. Дескать, Аврора стреляет по Зимнему, Путин не отвечает, спасайся кто может.
В Москву тоже сообщили. Что делать – непонятно, Путин пропал, питерское заксобрание взяло власть в свои руки, Кронштадт поддержал. Общая паника в верхах.
"Нет, – отвечает Мысонька, – не каждый. Только последний втольник фивляля".
"И кто же ее счастливый хахель?"
"Дядя Слава. Он мне ласядку подалит".
"Дядя Слава? Макаров что ли? Вот ведь падла!" – заорал Путин и стал по второму телефону названивать в органы.
К этому часу Аврора уже почти наехала на Зимний, но Нехай успел перехватить управление, упершись ногой в стену набережной. По инерции все оставшиеся вылетели на берег, вместе с муфлоном Пашей и нюшей, которая в полете потеряла последний чулок.
Дядя Слава Макаров, председатель упомянутого собрания, меж тем ничего ни о чем не знает. Знай себе предается утехам. И тут вой сирен под окном. Бегут революционные матросы. Он хвать телефон – а там по всем каналам БиБиСи: в Питере вооруженный переворот, во главе оппозиционер Макаров! Жена Нехая в обморок. Путин бежит по кремлевскому коридору, опережает обезумевшую охрану. Муфлон с нюшей лезут в окна Зимнего, чтобы надеть что-нибудь согревающее. Нюша – вылитая Венера Буше со второго этажа. Им навстречу чиновники с петицией: мол, отрекаемся от старого мира, Путин нас предал, смерть палачам русского народа!
Девочка у телефона:
"Дядя Вовоська, ты где? Я тебе не все ласказала. У блата долалы в кампутеле, а под кампутелем малихуяна. Ты их укакосыс?"
Когда Путин отдышался, он был уже за Можаем. Говорит Золотову, который рядом мчался, не отставая ни на шаг:
"Если на этот раз пронесет, мальчика укокошу".
"Какого мальчика?" – спрашивает Золотов, а у самого пена изо рта и ушей.
"Который крысами интересовался. Да и Мыську тоже".
И это не конец русской истории. Ей еще сто лет по кругу бегать.
Одно известно: если вы тот самый мальчик, ближайшую неделю не вздумайте ходить рядом с Авлолой. Целее будете.
А Мыське пливет.