Российский телезритель любит зарубежное кино. В сотне самых кассовых фильмов в России сплошь голливудские картины, и лишь несколько – отечественного производства. Все знают, что в индийских фильмах танцуют, в американских – всё взрывается, а у немцев фильмы неправославного жанра – жесткие. Россияне не утверждают, что во всем мире кино снимают одинаково и не удивляются, что российские фильмы за рубежом почти никто не смотрит.

Российский водитель любит зарубежные машины. Все отлично разбираются в автомобильных брендах самых разных стран, даже отличают Хонду от Хёндая. Все знают, что если за рубежом 40 лет подряд без изменений производить один и тот же автомобиль, то его не будут там покупать. Россияне не считают, что Ламборджини и Лады делают одинаково, и не удивляются, что продукцию АвтоВАЗа за рубежом почти никто не покупает.

Почти каждый житель России носит с собой телефон, произведенный и разработанный за рубежом. Который работает с помощью специальных вышек, которые установлены по всей стране на крышах домов, и которые тоже все были разработаны и закуплены за рубежом. Работа которых основа на зарубежных научных разработках и патентах. Никто этому не удивляется и не считает, что во всем мире электронику делают так же, как в России.

Типичный житель России никогда не выезжал в другую страну, родился и живет в одном городе всю свою жизнь, в стране с населением 2% от мирового, экономикой объемом в 2% от мировой, и знает один единственный язык, доля которого в мировой информации, культуре и науке в районе тех же 2%. Назовем его условным Ваней 2%. В общем и целом, Ваня понимает, что мир вокруг него большой и разный.

Но стоит только намекнуть Ване, что в других странах не только электронику, товары, автомобили и кино делают по-другому, но и жизнь там устроена иначе, и многие извечные Российские проблемы уже давно решены, как появляется непреодолимая стена отрицания. “Везде всё то же самое!” – невозмутимо скажет нам Ваня.

Ведь Ваня твердо уверен, что всё плохое, что он знает о своей жизни в России, во-первых, не такое уж и плохое, во-вторых, бывает и хуже, а в-третьих, так везде. А коли нет проблемы, не надо её и решать.

Из короткой (чуть больше недели) поездки в Россию, у меня сложилось такое впечатление об отношении к Путину внутри страны. Путин - типичный и "свой в доску" правитель, который естественно ворует из бюджета, естественно наёбывает с пенсиями, естественно использует админ-ресурс для манипуляций выборами и т.д,, т.е. делает ровно то, что можно ожидать от стереотипного правителя России. Никакой особой любви или даже поддержки у него нет. Но, во-первых, альтернативы ему нет - к оппозиции относятся с презрением в перемешку с ненавистью. А во-вторых, страна живет в состоянии страха перед внешней угрозой, и поэтому пусть даже Путин и бандит, но бандит на твоей стороне - это не самый плохой вариант если собираешься драться. Поэтому если поставить вопрос ребром - поддерживаете ли вы Путина здесь и сейчас, то получите положительный ответ даже от тех, кто считает что в стране дела идут все хуже и что виноват в этом Путин.

«Хуже всего дела обстоят с молодыми людьми, — рассказывает казанская активистка Светлана Изамбаева. — В современной России почему-то с подростками о политике или патриотизме можно разговаривать, а о сексе — нет. Школу лидерства им проводят, а обучать контрацепции считается аморальным. И уж конечно, о рисках, связанных с ВИЧ и гепатитом, с детьми ни в школе, ни за ее пределами вообще никто не говорит. Эпидемиологическая ситуация в подростковой среде — это огромная и страшная неизвестность: их никто не проверяет, сами они проверяться не идут. Но подростки — это подростки, они живут очень активно. Я думаю, мы вздрогнем, когда узнаем, чем обернулись годы молчания и сексуальная неграмотность».

http://quadrocopter.club/bespilotniki-v-rf-gosduma-prinyala-pravila-registracii-dronov/ Ура!

Также документ вносит в Воздушный кодекс понятия «беспилотное воздушное судно», «беспилотная авиационная система», «командир беспилотного воздушного судна» и «внешний экипаж». Согласно закону, экипаж состоит из одного или нескольких внешних пилотов, командира же беспилотника среди них будет выбирать владелец устройства.

http://www.kommersant.ru/doc/2932560
Как видим, пьянство на Руси с самого начала насаждалось государством. "Напойные" деньги были эффективным способом пополнять царскую казну. На протяжении столетий доходы от торговли алкоголем составляли порядка трети бюджета. (Отсюда, кстати, еще один миф родом из 1980-х: якобы бюджет СССР на 25-30% состоял из алкогольных доходов, оттого и развалился Союз; на самом деле и в 80-е, и теперь доходы от продажи алкоголя не превышают 5-6% бюджета.)
Так продолжалось до конца XIX века — народ покорно пил и наполнял казну. Но в 1858 году, через два года после поражения в Крымской войне, случилось небывалое: по западу империи прокатились трезвеннические бунты, а в мае 1859 года погромы кабаков наблюдались во всей европейской части России.
В. Вардугин пишет в книге "Трезвеннические бунты в России в 1858-1860 гг.": "Каждый мужчина приписывался к определенному кабаку, а если он не выпивал своей "нормы"... то недобранные деньги кабатчики взимали с дворов местности, подвластной кабаку... К 1858 году ведро сивухи вместо трех рублей стали продавать по десять. В конце концов крестьянам надоело кормить дармоедов, и они, не сговариваясь, стали бойкотировать торговцев вином".
Тогда виноторговцы сбавили цену. Но и на это люди не клюнули. Так, в Балашовском уезде Саратовской губернии в декабре 1858 года 4752 человека отказались от употребления спиртного. Ко всем кабакам в Балашове приставили караул, чтобы никто не покупал вино, нарушителей по приговору народного суда штрафовали или подвергали телесному наказанию.
В марте 1858 года министры финансов, внутренних дел и государственных имуществ издали распоряжения по своим ведомствам: местным властям предписывалось не допускать организации обществ трезвости, а уже существующие приговоры о воздержании от вина пресекать и впредь не допускать. В ответ на это и прокатилась по России волна погромов.
Саратовский писатель Вардугин сообщает о событиях на его родине: "В Вольске 24 июля 1859 года трехтысячная толпа разбила винные выставки на ярмарке. Квартальные надзиратели, полицейские, мобилизовав инвалидные команды и солдат 17-й артиллерийской бригады, тщетно пытались утихомирить бунтующих. Восставшие разоружили полицию и солдат, выпустили из тюрьмы заключенных. Только через несколько дней прибывшие из Саратова войска навели порядок, арестовав 27 человек (а всего по Вольскому и Хвалынскому уездам в тюрьму бросили 132 человека). С 24 по 26 июля по Вольскому уезду было разбито 37 питейных домов, и за каждый из них с крестьян взяли большие штрафы на восстановление кабаков.
Всего по России в тюрьму и на каторгу отправили 11 тыс. человек. Многие погибли от пуль: бунт усмиряли войска, получившие приказ стрелять в восставших... Судьи свирепствовали: им велели не просто наказать бунтовщиков, а покарать примерно, чтобы другим неповадно было стремиться "к трезвости без официального на то разрешения"".

Nixon’s invention of the war on drugs as a political tool was cynical, but every president since — Democrat and Republican alike — has found it equally useful for one reason or another. Meanwhile, the growing cost of the drug war is now impossible to ignore: billions of dollars wasted, bloodshed in Latin America and on the streets of our own cities, and millions of lives destroyed by draconian punishment that doesn’t end at the prison gate; one of every eight black men has been disenfranchised because of a felony conviction.

As long ago as 1949, H. L. Mencken identified in Americans “the haunting fear that someone, somewhere, may be happy,” an astute articulation of our weirdly Puritan need to criminalize people’s inclination to adjust how they feel. The desire for altered states of consciousness creates a market, and in suppressing that market we have created a class of genuine bad guys — pushers, gangbangers, smugglers, killers. Addiction is a hideous condition, but it’s rare. Most of what we hate and fear about drugs — the violence, the overdoses, the criminality — derives from prohibition, not drugs. And there will be no victory in this war either; even the Drug Enforcement Administration concedes that the drugs it fights are becoming cheaper and more easily available.

// via #XVTARY

Во всем мире торжествует "ересь человекопоклонничества". Как передает Интерфакс, об этом заявил патриарх Московский и всея Руси Кирилл после литургии в храме Христа Спасителя. Эту "ересь" первосвященник РПЦ определил как "новое идолопоклонство, исторгающее Бога из человеческой жизни".

"Ничего подобного в глобальном масштабе никогда не было", - сказал Кирилл. "Революционное изгнание Бога из человеческой жизни, из жизни общества", заметил он, началось в Новое время, когда человек и его права стали универсальным критерием истины. Поначалу новое мировоззрение распространилось в Западной Европе и Америке, а затем проникло и в Россию.

И теперь, подчеркнул патриарх, "с новой и новой силой, уже в масштабах целой планеты, развивается эта идея жизни без Бога". "Мы видим, - продолжил он, - как предпринимаются усилия во многих процветающих странах законом утвердить право любого выбора человека, в том числе и самого греховного, идущего вразрез со словом Божиим, с понятием святости, с понятием Бога".

Между тем распространение такого мировоззрения может привести к "апокалиптическим последствиям", предостерег Кирилл. Поэтому, заключил он, "мы должны защищать православие".
http://www.interfax.ru/russia/499346