TIL в Иране есть виртуальный вузик для бахаистов, что-то типа нашего НМУ, только ещё более андеграундное: https://psmag.com/iran-s-secret-university-for-baha-i-global-and-underground-9728c1266ee9#.vrr38547z Собственно, это вполне ожидаемо и вполне показательно. Кто хочет учиться, найдёт способ даже в религиозной теократии, даже зная, что не получит с этого никакого профита, просто потому, что учиться на самом деле збс приятно. А кто не хочет — те найдут причину.

В Саудовской Аравии покемонов признали противоречащими исламу: они продвигают теорию эволюции

https://meduza.io/shapito/2016/07/20/v-saudovskoy-aravii-pokemonov-priznali-protivorechaschimi-islamu-oni-prodvigayut-teoriyu-evolyutsii

Более 100 нобелевских лауреатов подписали обращение к природоохранной организации Greenpeace, ООН и правительствам всех стран мира с призывом пересмотреть негативное отношение к генетически модифицированным продуктам. Кампания была начата по инициативе британского биохимика и молекулярного биолога Ричарда Робертса, удостоенного в 1993 году Нобелевской премии по физиологии и медицине.

https://meduza.io/news/2016/06/30/bolee-100-nobelevskih-laureatov-vystupili-v-zaschitu-gmo

TIL в русском языке 15 падежей: http://vsegda-tvoj.livejournal.com/10146140.html примерно 8-10 я знал и раньше умел выделять, остальные нет

Как думаете, как должно правительство отнестись к электронным "сигаретам", которые раз в двадцать, если не более, безопаснее обычных? В либертарианском мире - безразлично, поскольку это не его, правительства, ума дело. В реальном мире, правительство пытается это запретить. Почему? Ну, потому, что это правительство. Вы же не настолько наивны, чтобы думать, что оно реально озабочено здоровьем граждан, я надеюсь?

Вы же не удивляетесь, когда левые атакуют фракинг - хотя фракинг позволяет заменить использование грязного угля на значительно более чистый газ, и резко сократить выброс углекислого газа, который, по их же левым словам, является главным ужасом современности, куда более ужасным, чем геноцид и массовые изнасилования, которые творит ISIS.

Это было бы удивительно, если бы мы верили, что они, реально, заботятся о газе, глобалворминге, раке легких и так далее. В рамках теории, что этих ребят интересует прежде всего сама власть, нет совершенно ничего удивительного. Наоборот, как они должны относиться к изобретению, которое решает проблему, которую они использовали для расширения своих полномочий? Очевидно, с ненавистью.
http://nypost.com/2016/05/01/why-is-the-government-out-to-destroy-vaping/

Алсо, в связи с темой выборов вспомнил. Когда я ехал домой с систы, видел из окна автобуса предвыборный рекламный щит какой-то тётки, на котором написано "никаких лозунгов, только дела". Однако эта фраза сама является лозунгом, полностью удовлетворяющим словарному определению лозунга "призыв или обращение в лаконичной форме, выражающее руководящую идею, требование". Таким образом, мы имеем дело с частным случаем парадокса лжеца: лозунг, размещённый на предвыборном агитационном материале, противоречит сам себе. Противоречия можно избежать только если принять, что этот лозунг как высказывание ложен. Но кто будет избирать такого кандидата, который совершенно определённо лжёт уже на стадии предвыборной агитации? Или рассчитано на то, что избиратели не могут в логику? Впрочем, в условиях рашкосистемы у избирателей, по большому счёту, никто ничего особо и не спрашивает, а побеждает всегда номенклатура, так что с практической точки зрения, пожалуй, всё равно, что писать на агитках. Можно просто написать "знакомьтесь, вот это ваш новый депутат, а вот этот чувак — чисто для фона, чтобы была иллюзия демократии".

—A simple Child,
That lightly draws its breath,
And feels its life in every limb,
What should it know of death?

I met a little cottage Girl:
She was eight years old, she said;
Her hair was thick with many a curl
That clustered round her head.

She had a rustic, woodland air,
And she was wildly clad:
Her eyes were fair, and very fair;
—Her beauty made me glad.

“Sisters and brothers, little Maid,
How many may you be?”
“How many? Seven in all,” she said,
And wondering looked at me.

“And where are they? I pray you tell.”
She answered, “Seven are we;
And two of us at Conway dwell,
And two are gone to sea.

“Two of us in the church-yard lie,
My sister and my brother;
And, in the church-yard cottage, I
Dwell near them with my mother.”

“You say that two at Conway dwell,
And two are gone to sea,
Yet ye are seven! I pray you tell,
Sweet Maid, how this may be.”

Then did the little Maid reply,
“Seven boys and girls are we;
Two of us in the church-yard lie,
Beneath the church-yard tree.”

“You run about, my little Maid,
Your limbs they are alive;
If two are in the church-yard laid,
Then ye are only five.”

“Their graves are green, they may be seen,”
The little Maid replied,
“Twelve steps or more from my mother’s door,
And they are side by side.

“My stockings there I often knit,
My kerchief there I hem;
And there upon the ground I sit,
And sing a song to them.

“And often after sun-set, Sir,
When it is light and fair,
I take my little porringer,
And eat my supper there.

“The first that died was sister Jane;
In bed she moaning lay,
Till God released her of her pain;
And then she went away.

“So in the church-yard she was laid;
And, when the grass was dry,
Together round her grave we played,
My brother John and I.

“And when the ground was white with snow,
And I could run and slide,
My brother John was forced to go,
And he lies by her side.”

“How many are you, then,” said I,
“If they two are in heaven?”
Quick was the little Maid’s reply,
“O Master! we are seven.”

“But they are dead; those two are dead!
Their spirits are in heaven!”
’Twas throwing words away; for still
The little Maid would have her will,
And said, “Nay, we are seven!”

https://en.wikipedia.org/wiki/Traditional_colors_of_Japan

При этом надо подчеркнуть, что основу немецкой книготорговли составляют не филиалы гигантских книжных торговых концернов, а именно небольшие частные книжные магазины. Им помогает специальный закон, определяющий обязательную фиксированную цену на книги (Buchpreisbindung). Согласно этому закону, издательская цена в Германии может колебаться лишь в очень ограниченных пределах, и, скажем, филиалы крупной сети, закупающие книги в больших количествах, тем не менее, не могут продавать их по "демпинговым" ценам, то есть существенно более низким, чем цены на те же издания в небольших книжных лавках. Такая система помогает последним довольно комфортно чувствовать себя в условиях жесткой конкуренции с мощными отраслевыми гигантами.