Основа наблюдаемой мистификации и разводки уже не в уверенности лоха, что он может раскусить или перехитрить наперсточника, как было в аналоговую эпоху, а в уверенности, что наперсточник ни в коем случае не станет обманывать лоха, и он вовсе не наперсточник. Это великолепный результат прогрессисткой индоктринации (назовем это казусом розовой снежинки, тающей на ресницах розового пони). И в любом случае нельзя подозревать обман (это стигматизировано "теорией заговора") или признаваться, что обманут, то есть в том, что лох. Это делает психологическую ситуацию совершенно герметичной, и наперсточник может далее не проводить никаких избыточных манипуляций с наперстками, переходя уже к прямому насилию над правами, телом и сознанием лоха, и сами наперстки сохраняет уже просто для приличия, из уважения к лоху, чтобы не оскорбить его прямотой наглости. Это создаёт ещё одну ловушку - благодарность лоха к наперсточнику, за то, что тот его избыточно не унижает, не смеётся над ним открыто. Далее жертва (а это уже подлинная жертва) начинает подмахивать насильнику, из последних сил демонстрируя согласие с его действиями и удовольствие от них, соучастие в игре, потому что показать себя терминальной жертвой, а не просто обманутым - убийственно стыдно и страшно, а признать это для себя - совсем суицидально. Круг замыкается, но на новом уровне вовлечения, поэтому эта ловушка не кольцо, а воронка.