Высирание этого сна напомнило ещё один околозацепинг-сон (там я, кажется, сам был рельсовым транспортным средством, лол), которого, кажется, тут даже нет из-за моей лени. Надо что-то с ней делать. 1.24.2 Незнакомый вокзал. На одном из путей стоит электричка туда-куда-мне-нужно. Кабину загораживает полутораметровый заборчик. Залезаю на него верхом. Когда электричка трогается - цепляюсь за него (за что именно - не знаю). Довольно медленно едем через город. Незаметно для меня я оказываюсь в гондоле, прицеплённой на расстоянии метра от кабины. Собираю растения и неровности почвы. Электричка уходит под уклон в 45°, гондола отрывается и я качусь в ней вниз по яркому зелёному газону между железной дорогой и гаражами, впереди меня ждёт перекрёсток четырёхполосных улиц. Смена контекста. Какие-то социоприключения забыты. Смена контекста. Оказываюсь в начале сна, электричка и вокзал более детализированные, плюс я еду с другом. Заходим в ближайшую к кабине дверь. Электричка трогается, не закрыв двери. Незаметно оказываюсь в той-же гондоле там-же. В момент отрыва электричка двигается гораздо быстрее, чем в прошлый раз. Чугуниевая гондола стремительно летит вниз, едва касаясь травы, я же отделяюсь от неё и некоторое время перемещаюсь горизонтально, затем начинаю падать. Сначала боюсь, что не попаду обратно в гондолу, потом замечаю, что она успела опуститься на высоту метров в шесть от меня, и что я костей не соберу; тем не менее, приземляюсь. Каким-то образом поворачиваю стремительно несущуюся к улице гондолу направо и двигаюсь параллельно шоссе по широкой пешеходной гравийной дорожке. Справа от меня лес, подъём где-то 20%. Инерция кончается; вылезаю и заталкиваю гондолу в горку. Доталкав до вершины, сажусь и еду дальше, вызывая недоумение у многочисленных отдыхающих на земле лесопарка компашек. Гондола, видимо, обладает каким-то маломощным двигателем, проявляющим себя только как постоянная сила, тянущая её вперёд или куда я хочу повернуть. В следующий раз, когда приходится заталкивать её наверх, замечаю, что из одежды на мне только клок сена, который не прикрывает даже хуйца; стыжусь и поскорее запрыгиваю внутрь. Рельеф парка очень сложный; люди на дороге не попадаются. Заканчивается тем, что я медленно еду в сторону заходящего солнца по прямой посыпанной крупным песком дорожке по абсолютно плоской равнине, окружённой горами, покрытой тёмно-зелёной травой высотою сантиметров в тридцать, на которой сначала попадаются компании людей на ковриках, а потом никого.