В мирное время издержки патриотизма для человечка близки к нулю. От него требуется только изображать из себя крутого героя, готового сокрушить, ежели настанет грозный час, несметные полчища супостатов. Отчего бы, спрашивается, и не покрасоваться перед несмышлеными девчонками? Прибавим к этому, что пресмыкание перед силой и колебание вместе с генеральной линией составляют смысл жизни для конституционально-глупых бесхребетников. В военное время цена демонстративного отказа от патриотизма резко возрастает, не позволяя массово сбрасывать личину в отсутствие непосредственной угрозы жизни и здоровью. В условиях же действительно опасных (участие частей и подразделений в боях и операциях) у бесхребетника уже не остается времени на сговор (без которого бесхребетник не способен ступить и шагу). Каждый может жидко сереть от животного страха. Каждый может знать, что остальные так же жидко серят, так же страстно жаждут избежать опасности, но и такое знание еще не означает согласия, консолидации, сговора. Каждый догадывается, что патриотическую дурь изо всех остальных уже выбило. Но никто не уверен, что остальные готовы положиться на то, что этой дури ни в ком уже не осталось. Ну а сбор информации и иные действия, направленные непосредственно на дезертирство для неподготовленного одиночки, да еще и в условиях круговой поруки (коллективной ответственности подразделения за дезертирство одного солдата), крайне затруднены. Одинокий безоружный дезертир в лесу не выживет и нескольких дней. Он замерзнет, умрет от голода и жажды, получит гангрену или столбняк от ничтожной травмы, станет жертвой дикого зверя, маньяка или другого дезертира. http://retiredwizard.livejournal.com/60190.html