Мы с вами не этуали. Мир часто бывает груб.
Покойник без ритуала - просто съедобный труп.
Но, кроме надгробной стражи и мессы за упокой,
Придумали много важных идей, и все под рукой.

все мерзнут, будто коала в пределах родных широт.
покорность без ритуала не каждый переживет.
над кем-то держали свечку, о ком-то сняли кино.
овечке дали словечко, и стало не все равно.

подружимся с кем попало, а после держать ответ.
предатель без ритуала - не циник и не поэт.
зарежут беднягу в роще, где книжник не ночевал...

Конфуцию было проще. Он знал, где взять ритуал.

http://mirandagluk.diary.ru/p190323436.htm http://mirandagluk.diary.ru/p190323436.htm

"Это постоянный культурный диалог Bosco с публикой, диалог в котором ритм, акценты и интонации задаются компанией". Хм, теперь я знаю, как красиво сказать: "Молчать, я вас спрашиваю!"

Что ж они все курьера по ТК и на полный день с самого утра хотят? Трудно быть совой...

О роботах в современной культуре расскажет робототехник, программист, экс-сотрудник Лаборатории робототехники и искусственного интеллекта Политехнического музея, преподаватель Центра интеллектуальной робототехники РГГУ, «девушка, которая паяет» - Татьяна Волкова.
После лекции возможно выступление современных поэтов, не чуждых робототематике.
Время: 18 мая 2013 года, суббота, 19-00.
Место: Книжный клуб-магазин "Гиперион" - Москва, м. «Китай-Город», Хохловский пер., дом 7-9, стр. 3.
http://znaniesila.livejournal.com/56578.html

http://juick.com/2343071
"Полковник Васин приехал на фронт, а Спаситель ходил по воде. Полковник Васин собрал свой полк, а Спаситель - погибших людей. "Мы ведем войну уже семьдесят лет, если ты мне откроешь секрет." "По новым данным разведки никакого секрета здесь нет!" С причала рыбачил апостол Андрей со своей молодою женой, И Андрей доставал из воды пескарей и сказал им: "пойдем домой!". И Андрей закричал: "Я покину причал, нас учили, что жизнь - это бой!" А Спаситель ответил: "Спокойно, Андрей, мы воевали сами с собой"."

Человек это цель, а не средство. И всякая цивилизация ориентируется на человека, на каждого человека, на каждое я. В противном случае что это за идол, назовем ли мы его Человечеством или еще как-нибудь, которому должны приноситься в жертву все и каждый из людей? Почему я должен жертвовать собою ради своих ближних, соотечественников, ради своих детей, а потом мои дети - жертвовать собой ради своих детей и так далее в нескончаемой цепи сменяющих друг друга поколений? И кто же наконец пожнет плоды всех этих жертвоприношений?
Те же самые люди, что твердят нам об этом фантастическом самопожертвовании, об этом посвящении без адреса, имеют обыкновение еще и проповедовать так называемое право на жизнь. А что это такое - право на жизнь? Мне говорят, что я пришел в этот мир ради осуществления какой-то социальной цели; но я-то чувствую, что я, точно так же как и каждый из моих собратьев, пришел, чтобы осуществить самого себя, чтобы прожить свою жизнь.
Да, да, я ясно это вижу: титаническая общественная деятельность, могучая цивилизация, великая наука, великое искусство, великая индустрия, великая мораль, а потом, заполонив весь мир этими великолепными плодами человеческого трудолюбия, огромными фабриками, дорогами, музеями, библиотеками, мы в изнеможении свалимся у подножия всего этого, и останется только спросить: для кого все это? Человек для науки или наука для человека?

Все то во мне, что стремится разрушить единство и непрерывность моей жизни, стремится уничтожить меня, но тем самым и себя тоже. Точно так же и индивид, который хочет разрушить духовное единство и непрерывность своего народа, стремится уничтожить как народ, так и самого себя как часть этого народа. Другой народ лучше? Допустим, хотя и не совсем ясно, что здесь означает это «лучше» или «хуже». Он гораздо богаче нас? Согласен. Он более культурен? Тоже верно. Он живет гораздо счастливее? Ну уж это..., впрочем, ладно, пусть будет так! Он добивается победы, той, что принято считать победой, тогда как мы терпим поражение. Пусть так. Все это совершенно справедливо. Да, другой народ лучше. Но он другой. И баста. Потому что для меня сделаться другим, разрушив единство и непрерывность моей жизни, значит перестать быть тем, кто я есть, иначе говоря, попросту перестать быть. Но только не это! Все что угодно, только не это!
Ведь кто другой так же хорошо или лучше меня сыграет мою роль?

Однако в жизни часто приходится сталкиваться с людьми, которые как будто совсем не чувствуют самих себя. Один из моих лучших друзей, с которым на протяжении многих лет мы общались изо дня в день, каждый раз, как я заводил речь об этом чувстве собственной личности, говорил мне: «Но я совсем не чувствую самого себя, и я не знаю, что это такое».
Иногда этот мой друг говорил мне: «Хотел бы я быть тем-то» (и называл кого-нибудь по имени). А я отвечал ему: «Чего я никогда не мог понять, так это того, как можно хотеть быть кем-то другим. Ведь хотеть быть кем-то другим это значит хотеть перестать быть тем, что ты есть. Я могу понять желание иметь то, что имеет другой, - его состояние или его образование, но желание быть другим - это для меня нечто непостижимое».

В большинстве известных мне трудов по истории философии философские системы представлены так, как если бы одни из них возникали из других как их необходимые следствия тогда как их авторы, философы, кажутся чем-то несущественным и едва упоминаются. Личной биографии философов, людей которые философствуют, придается второстепенное значение. А между тем именно она, эта личная биография философов, в гораздо большей степени позволяет нам понять их философию.
Прежде всего надо заметить, что философия значительно ближе к поэзии, чем к науке. Все философские системы, задуманные как предельное обобщение конечных результатов частных наук за тот или иной период времени, были гораздо менее содержательны и жизнеспособны, чем системы, в которых выразилась во всей своей полноте духовная страсть их автора.
Ведь науки, столь важные и необходимые для нашей жизни и нашего мышления, для нас в известном смысле более чужды чем философия. Их цель более объективна, а следовательно, более внешняя по отношению к нам. По сути своей они представляют собой нечто из области экономического. Любое новое научное открытие из числа тех, что называются теоретическими также как и технические достижения, такие как открытие паровой машины, телефона, фонографа, аэроплана, является средством для удовлетворения какой-либо нашей потребности. Так, когда нас разделяет расстояние, мы можем ^пользоваться телефоном, чтобы поговорить с любимой женщиной. Можно ли сказать, что и эта женщина тоже является для нас средством? Мы садимся в трамвай, чтобы ехать в оперу. Спрашивается; что же в данном случае является средством - трамвай иди опера?
Философия отвечает потребности формирования у нас единой и целостной концепции мира и жизни и следствия этой концепции - чувства, порождающего внутреннее побуждение, а затем и действие. Но получается, что чувство, вместо того чтобы быть следствием этой концепции, оказывается ее причиной. Наша философия, то есть наш способ понимания или непонимания мира и жизни, произрастает из нашего чувства, являющегося принадлежностью самой жизни. А эта последняя, как и все аффективное, коренится в подсознательном, или, пожалуй в бессознательном.
Неверно, что наши идеи делают нас оптимистами или пессимистами, наоборот, это наш оптимизм или пессимизм, будь он философского или патологического происхождения, создает наши идеи.
...
Итак, человек - вот что должно быть для нас самым важным в философе.