Путину рассказали, как на телешоу одного мальчика спросили: "С какого корабля бегут крысы?" Мальчик, не моргнув глазом, ответил: "С Авроры". Президенту так понравился ответ, что он тут же позвонил начальнику Авроры и спросил в лоб: "У тебя крысы есть?" Начальник перепугался. Стоит, не знает, что ответить. Только зрачками вращает. Путин говорит: "Кончай вращать, иди посмотри. Я подожду". И смеется. Делать нечего, пулей полетел начальник в вверенный ему музей на Неве проверить насчет крыс. А Путин ждет у трубки. Того не просек, что звонит на домашний. Прилетел бедняга на корабль, а там дым трубой. Люди веселятся, дамы визжат, у каждой стеньги по пьяному лежит. Начальник подрабатывал сдачей крейсера революции по высокой таксе, ну вот и доигрался. Гуляющая публика его спрашивает: "Нехай, чего явился, не запылился? У нас заказ до утра". А он, бледней смерти, зубами стучит, спрашивает: "Крысы есть?" "Чего? – говорят. – Какие крысы?" "Путин звонил, крысами интересуется. Ему кто-то донес, что я Аврору под пьянку сдаю. Сейчас тут шмон-омон будет. Всем вечная смерть". – Сел Нехай на палубу и закрыл глаза. Люди, как услышали про шмон-омон, стали с борта прыгать, там невысоко. Да прямо об лед, далеко не убежишь. Женщины в бальных декольте, мужчины в сюртуках на голую шею. Бантики с себя срывают, воют в голос. А Путин ждет у телефона. Он еще в Дрездене научился в засаде сидеть, его ничем не проймешь. Вдруг слышит в трубке детский голосок: "Лё, лё". Путин удивился, говорит: "Кто это?" Трубка отвечает: "Мыська". "Какая мышка? Ребенок, где твой папа?" "Папа на Авлолу поскакал. Там клыськи". "А тебя как зовут? Ты девочка?" "Девоська. Я Мыська. А ты кто?" "Я Вовоська". Так у них завязался разговор. В это время в Питере сюжет приближался к кульминации. Это когда знаешь, кто шпион, но еще не ясно, пристрелят его или перенесут экзекуцию в следующую серию. Нехай увидал, что элитарные алкоголики норовят сбежать по льду в сторону Кронштадта, да как заорет: "Стой, стрелять буду!" Но не все пустились в бега. На капитанском мостике кантовались парочка – муфлон, который притворялся топ-менеджером, и нюша, которая строила из себя топ-шлюху, хотя только мечтала. Муфлон услышал "стой, стрелять буду" и высунулся: "Кого, куда?" А руку держит на исторической кожаной петле, за которую сдуру дернул старпом в день пальбы по Зимнему. Эту петлю ровно сто лет никто не трогал. Потому что святое! "Дергать?" – кричит муфлон, а сам в одних кальсонах. "Я те дерну, сукин кот", – отвечает ему с палубы Нехай и снова поворачивается к удирающим по кронштадтскому льду. Уж очень не хочется одному нести ответственность: "Стойте, суки, всех спалю!" Ну муфлон и дернул. Палить так палить. Стрельнуло не сразу, что-то там внутри заходило разбитыми поршнями, ржавое облако повалило из фальшивого дымохода. Нюша в одном чулке вопит рядом: "Так их гадов! Пали, Паша, пали!" И тут стрельнуло. Шума больше, чем огня, но что-то ощутимо полетело в сторону Зимнего. А там тоже корпоратив высокого начальства. И когда прилетело, снесло пол греческого зала. Народ моментально протрезвел. Сунулся в окно, а на них полным паром фигачит Аврора, только лед трещит. Как крейсер с места сдвинулся, никто не заметил, даже Нехай. Видать, тросы ослабли за столетие. Теперь возник вопрос, как все это остановить. Смотрят элитные пьяницы из Зимнего, а по ним с палубы палят, кораблю пристать велят. Дамы в визг, историческая параллель налицо. И не столько фарс, сколько прямая физическая угроза. А Путин продолжает разговор: "И кто же тебя, Мысонька, одну оставил? Где папоська с мамоськой?" "Папоська на Авлоле, я тебе сказала. А мамоська у хахиля. Сегодня втольник". "Ой, – говорит Путин восхищенно, – у нее каждый вторник хахель?" Тем временем в заксобрание Питера приходит нервная депеша из Большого дома о том, что началось восстание. Дескать, Аврора стреляет по Зимнему, Путин не отвечает, спасайся кто может. В Москву тоже сообщили. Что делать – непонятно, Путин пропал, питерское заксобрание взяло власть в свои руки, Кронштадт поддержал. Общая паника в верхах. "Нет, – отвечает Мысонька, – не каждый. Только последний втольник фивляля". "И кто же ее счастливый хахель?" "Дядя Слава. Он мне ласядку подалит". "Дядя Слава? Макаров что ли? Вот ведь падла!" – заорал Путин и стал по второму телефону названивать в органы. К этому часу Аврора уже почти наехала на Зимний, но Нехай успел перехватить управление, упершись ногой в стену набережной. По инерции все оставшиеся вылетели на берег, вместе с муфлоном Пашей и нюшей, которая в полете потеряла последний чулок. Дядя Слава Макаров, председатель упомянутого собрания, меж тем ничего ни о чем не знает. Знай себе предается утехам. И тут вой сирен под окном. Бегут революционные матросы. Он хвать телефон – а там по всем каналам БиБиСи: в Питере вооруженный переворот, во главе оппозиционер Макаров! Жена Нехая в обморок. Путин бежит по кремлевскому коридору, опережает обезумевшую охрану. Муфлон с нюшей лезут в окна Зимнего, чтобы надеть что-нибудь согревающее. Нюша – вылитая Венера Буше со второго этажа. Им навстречу чиновники с петицией: мол, отрекаемся от старого мира, Путин нас предал, смерть палачам русского народа! Девочка у телефона: "Дядя Вовоська, ты где? Я тебе не все ласказала. У блата долалы в кампутеле, а под кампутелем малихуяна. Ты их укакосыс?" Когда Путин отдышался, он был уже за Можаем. Говорит Золотову, который рядом мчался, не отставая ни на шаг: "Если на этот раз пронесет, мальчика укокошу". "Какого мальчика?" – спрашивает Золотов, а у самого пена изо рта и ушей. "Который крысами интересовался. Да и Мыську тоже". И это не конец русской истории. Ей еще сто лет по кругу бегать. Одно известно: если вы тот самый мальчик, ближайшую неделю не вздумайте ходить рядом с Авлолой. Целее будете. А Мыське пливет.