Мытарства деда начались после службы. Первую политическую судимость деду «пришили» в 1935 году в связи с прохождением службы в Карельской егерской бригаде. Как раз в этот период в республике была завершена «зачистка» всех «красных финнов» в правительстве республики и в военных подразделениях. Именно в 1935 году была расформирована Карельская егерская бригада в связи с «раскрытым контрреволюционным повстанческим заговором», часть командиров была расстреляна, другие военнослужащие отправились в лагеря отбывать сроки. Не миновала эта участь и моего деда, который 5 февраля 1935 года получил два года и отбывал срок на «Беломоркомбинате», а в 1936 году был отправлен в Смоленскую область. В апреле в Смоленской области, городе Дорогобуже Степан Спиридонович Туоми принят на работу по вольному найму оперативным стрелком 3 отдела Вяземлага НКВД. То ли такую «путёвку в жизнь» он получил во время отсидки срока, то ли кто-то насоветовал – сказать теперь уже трудно, но практика досрочного освобождения с обязательной отработкой в органах НКВД тогда существовала, вполне вероятно, что дед воспользовался этой возможностью, чтобы выйти раньше на свободу. Я теперь не могу судить, по какой причине дед решил порвать со своей прошлой жизнью. Наверное, на это были какие-то очень веские причины. В Вокнаволок, где оставались жена и трое детей, дед уже не вернулся. У него появилась новая семья, которая жила в деревне Кондозеро Кондопожского района. Гражданская его жена – Татьяна Нергачева родила деду ещё двух дочерей – Интерну и Тамару… Второй арест произошел 29 апреля 1938 года. Деда обвинили по печально знаменитой статье 58, части 10, в том, что он «проводил контрреволюционную фашистскую агитацию, клеветал на политику Советской власти и органы НКВД». Приговор – десять лет лагерей – вынесен Тройкой НКВД Смоленской области 2 октября 1938 года. Отбывать наказание Степан Спиридонович отправился в Вятлаг НКВД. В феврале 1940 года постановлением Управления НКВД приговор, вынесенный Тройкой НКВД Смоленской области, был пересмотрен и срок заключения снижен до 5 лет. Какова была дальнейшая судьба деда, судить очень сложно. Как свидетельствуют документы, уже в июле 1941 года он оказался в составе действующей армии, куда был призван Воронежским ГВК 24 июня 1941 года, на третий день войны. Каким образом политический заключённый стал красноармейцем, история умалчивает, очевидно, в связи с первыми большими потерями РККА и стремительным наступлением немцев в топку войны бросали всех, кто в состоянии был держать оружие в руках. В том числе и заключённых. В первый раз деда убили под Вязьмой 7 сентября 1941 года. Эту похоронку, выписанную в октябре 1942 года, бабушка Иро получила уже после войны, по возращению с сыновьями из архангельской эвакуации. И эта же дата была зафиксирована в качестве официальной в учётной карточке Калевальского РВК. Но бабушка в смерть мужа почему-то не верила и начала его искать. Поиски её закончились только в 1962 году, когда бабушке Иро официально вручили вторую похоронку на Степана. В ней значилась другая дата его гибели на поле боя в районе Вязьмы – 18 апреля 1942 года. В обеих похоронках значилось, что Степан Туоми похоронен в Братской могиле города Вязьма. Несколько лет назад по моей просьбе знакомые вяземские поисковики проверили все поименные списки захороненных в «братках» города Вязьмы и обошли обелиски с именами погибших всех братских могил. Мой дед в этих списках не значится. Бабушка Иро до конца своих дней не верила в официальные версии гибели Степана. То ли она знала какую-то другую правду, то ли уверенность в этом у неё была в связи с другими событиями, о которых ни её сыновья, ни внуки так никогда и не узнали. Карелы – народ недоверчивый и не болтливый, многие тайны они уносят с собой в могилу. Андрей Туоми